out of the loop
Уф, взялась за последнюю главу "Доживём до среды", разбила её на 12 частей 
(так что как минимум ещё год буду переводить)
В ресторане
Дисклеймер: мне ничего не принадлежит, коммерческих целей не преследую.
Начало
18:48
Ресторан «Адажио»
Вскоре стало ясно, что все опасения Минервы по поводу собственного вида были напрасны − она бы выделялась из толпы в любом случае. По разным причинам, но, в первую очередь, из-за своей спутницы.
Эммелин Вэйнс была наследницей старинных состояний как со стороны магглорождённого дедушки по отцу (его предки изобрели то ли печатный станок, то ли метод переплетения книг, то ещё что-то в том же роде), так и со стороны своей матери-ведьмы (чьи предки основали «Очаровательную волшебную косметику»). Поэтому качество хуже превосходного её не устраивало. Так что когда официантка попыталась посадить их в нижнем зале, хотя столик был заказан на втором этаже, Эммелин довольно бурно выразила своё возмущение. Кроме того, дамы с шикарными прическами и в нарядах от французских кутюрье по какой-то необъяснимой причине всегда привлекают внимание среднестатистических магглов.
Во-вторых, окружающих во многом привлекал и их разговор. Эммелин потребовала рассказать во всех подробностях, как прошёл день подруги, и та с удовольствием подчинилась. Повествование сопровождалось бурной жестикуляцией рассказчицы и диким гоготом Эммелин. Неудивительно, что к тому моменту, как со стола унесли закуски, причёска Минервы растрепалась, рукава блузки оказались высоко закатаны, чтобы было легче махать руками, а кольца, украшавшие пальцы, перекочевали в глубины карманов её плаща, висевшего на спинке стула. Эммелин сняла свой модный пиджак, оставшись в топе кремового цвета, а её модельные туфли были скинуты под стол с девизом: «Никаких орудий пыток в такую жару». Всё это с успехом привлекало к ним всеобщее внимание.
Ну и, наконец, персонал ресторана вёл себя чрезвычайно странно. Например, когда они заказали первые блюда (мясной суп и вареники соответственно) официантка с ужасом воскликнула: «Вы знаете, сколько там калорий?» Дамы, представьте себе, не преминули обменяться непонимающими взглядами, после чего осведомились: «А что такое калории?» После импровизированной лекции на тему «что такое калория и с чем её едят», обе заверили официантку, что нет, разумеется, они понятия не имеют сколько калорий в их закусках, но, в общем-то, их это особенно и не волнует. После этого заявления обе удостоились стоячих оваций от юных леди за соседним столиком и нескольких приглашений присоединиться к ним от симпатичных пожилых джентльменов, сидевших у барной стойки. Они с благодарностью приняли первое, и наотрез отказались от второго.
Когда они были в самом разгаре поедания второго блюда, Минерва всё ещё живописала свой день. К этому моменту она уже выпустила основной пар, но Эммелин слушала с неподдельным интересом. Она целых пять минут истерически хохотала над историей о «шедевре» Колина Криви, и даже не удержалась, чтобы не заказать себе копию. И Минерва продолжала рассказ, не забывая, впрочем, отдавать должное и ризотто.
− И тогда Орига просто простерла руки к небу и заявила, что забирает их себе. Всех. Так что теперь они её домашние животные, − она безнадежно махнула рукой. − Честное слово, иногда эта девочка меня так удивляет!
Просмеявшись, Эммелин пригубила бокал с вином. − Ох, боже мой, − она снова захихикала, − боже, боже… Я же уже говорила тебе недавно, что у тебя куда более интересная жизнь, чем у меня?
− Конечно, говорила, − пробормотала Минерва и сделала глоток вина, в точности повторив жест подруги. Оно оказалось вполне приличным, но чересчур сладковатым на её вкус. − К сожалению, не могу с тобой согласиться, Эммелин. Все эти твои статьи, светские вечеринки, все эти политики…
− Что, в конечном итоге, сводится к каждодневному общению с людьми, которые не умокают ни на секунду, говоря при этом абсолютно ни о чём, − сказала Эммелин, безнадёжно покачав головой. − Иногда я всерьез задумываюсь, а не лучше ли было бы устроиться прислугой в какой-нибудь бар типа «Кабаньей головы»? Это было бы куда как интересней, а денег мне и так хватает, верно?
− И я уверена, Аберфорд был бы рад компании, − притворно поддержала её Минерва, приканчивая своё блюдо. Эммелин, казалось, на мгновение задумалась над этой перспективой, после чего покачала головой и снова принялась за еду.
Эммелин частенько жаловалась на свою работу, но Минерва знала, что та не променяет её ни на что другое на свете. И даже не из-за чрезмерной привязанности к своим журналам, а просто потому, что была такой педанткой, что не смогла бы доверить их кому-то другому. Минерва помнила письмо, полученное несколько лет назад, в котором Эммелин на трёх страницах разорялась по поводу того, что кто-то из мелких служащих напечатал еженедельный выпуск «Что Модно Ведьме» с обложкой «кардинал», вместо обложки «кармин». Минерва не удержалась, чтобы не поинтересоваться в ответном письме, что, во имя Мерлина, значат «кардинал» и «кармин» − и всё это ради того, чтобы узнать, что это всего лишь разные оттенки красного. Причем очень похожие оттенки красного. Настолько похожие, что, разглядывая образцы, Минерва не смогла найти различия.
− А дальше? Что было после уборки в Большом Зале? − между парой кусочков тефтель поинтересовалась Эммелин с любопытством.
− Да ничего особенного. Небольшая перебранка с Долорес. И эээ… инцидент с участием одной бесстыжей кошки, грязного скользкого склона и некоего аврора − на самом деле сущие пустяки, − невинно сообщила она. − А ты знала, что они здесь подают сливочный мусс с бисквитом и фруктами ?
Но Эммелин продолжала сверлить её взглядом.
− Минерва МакГонагалл, признавайся, что ты натворила? И кто тебя на это сподвиг?
− Никто, − неубедительно попыталась отшутиться Минерва. − А на вид этот мусс очень даже ничего. Смотри, они несут его сюда.
− Я тебя всю насквозь вижу, знаешь об этом? − с ноткой ностальгии в голосе спросила Эммелин, улыбаясь одними уголками губ. − Ты совершенно не научилась врать хоть чуточку лучше с тех пор, как нам было по семнадцать и нас тогда приволокли к профессору Диппету насчёт «дополнительных занятий».
Минерва захихикала, вспомнив об этом. Диппета, хоть он был далеко и не дурак, вряд ли можно было назвать директором от Бога. После четырёх лет упражнений, Минерву и Эммелин вызвали в его кабинет, для объяснений, почему они до сих пор не вернули учебник по продвинутой трансфигурации, который они взяли в библиотеке во втором классе. А также для прояснения, чем это они занимались в заброшенных классах, что после этого частенько заявлялись в больничное крыло в шерсти и перьях. Если память не подводит, Минерва тогда заявила, что они готовят шутку для вечеринки. И директор даже не подверг это сомнению, пока Минерва тихонько не отпустила на ухо подруге комментарий: «О Боже, да он ведь, и правда, в это поверил»
Та всегда припоминала ей эту маленькую промашку.
− А Филч всё ещё работает? − с любопытством спросила Эммелин, вырывая Минерву из плена воспоминаний.
Она застонала.
− О, да. Можешь не сомневаться. И он, и его дурацкая кошка, − резко сказала она. Эммелин засмеялась.
− О, похоже, особо дружеских и близких отношений у вас с ним так и не сложилось? − лукаво спросила она.
− Самые дружеские и близкие отношения у меня сложились с Дабльдором, − прямо ответила Минерва. − Следующей по очереди идёт Помона. Потом Поппи. И потом, представь себе, Снейп, − усмехнулась она. − А я для него, наверное, по степени доверия, стою на третьем месте после Синистры и Дамбльдора. Только он, конечно, скорее сдохнет, чем признается в этом.
Эммелин удивилась:
− То есть, вы много общаетесь?
Минерва кивнула:
− По поводу работы. Видишь ли, с Альбусом он общается, точнее, общался на тему… ну… своих других обязанностей, − Эммелин понимающе кивнула. − А с Оригой он говорит практически обо всём остальном, ну а со мной он разговаривает об учениках, которых терпеть не может. Вот, к примеру, только вчера мне пришлось битый час выслушивать его недовольные разглагольствования о Гарри Поттере.
Эммелин засмеялась.
− Странный он всё-таки человек, этот Северус Снейп. Я кстати помню его помладше. Он всегда был странным, − уточнила она.
Теперь уже была Минервина очередь смеяться. Разговор немного поутих, так как его участницы углубились в еду. Минерва, тем временем, про себя размышляла над странностями Северуса Снейпа. Постепенно от него её мысли перешли к странностям Теодора Нотта, который по своей сути был миниатюрным Снейпом, и, в конце концов, это привело её к размышлениям о Дафне Гринграсс.
Эммелин же в это время с лёгким интересом наблюдала за не очень успешным флиртом официантки с клиентом, пока выражение Минервиного лица не привлекло её внимание.
− О чём задумалась? − поинтересовалась она.
Минерва быстро моргнула и взглянула на подругу:
− А?
Эммелин пожала плечами.
− Ну, создавалось впечатление, что ты унеслась куда-то в заоблачные миры, не доступные нам, простым смертным, − улыбнулась она. − Тебя что-то беспокоит? Я имею в виду, помимо того бардака, царящего у тебя на работе и повышенного давления, которое, не сомневаюсь, у тебя бывает.
Минерва улыбнулась:
− Я и правда немножко отвлеклась, − признала она.
− Да, − сказала Эммелин. − Есть немножко. Но даже если бы ты не отвлеклась, я бы так тебя замучила своими нудными разговорами, что ты бы всё равно заскучала. Так что, ничего страшного.
− И поделом было бы мне.
− И вот именно так я сейчас и буду докучать тебе, если ты немедленно не расскажешь, о чем так задумалась, − добавила та. − И не жди снисхождения.
Минерва покачала головой:
− Да, на самом деле, ни о чём особенном.
Эммелин выразительно на неё посмотрела.
− Просто… Ну, есть у меня в одном из классов, такая девочка... Она – как бы это сказать − ну, в общем, я не совсем понимаю, что с ней происходит... Но это не так уж и важно.
Решимость на лице Эммелин не оставляла сомнений, что сейчас Минерву будут препарировать. Однако упрямство родилось раньше неё, и никто не смог бы лучше Минервы притвориться, что её это совершенно не волнует.
− Этот мусс аппетитно выглядит, правда? − заметила она. − Думаю, попробую его на десерт.
− Немедленно всё выкладывай, − приказала Эммелин.
− Что именно? − с любопытством осведомилась Минерва, склонив голову.
− Минерва, ты же не забыла, как боишься щекотки, а? − негромко пригрозила та.
Это оказалось достаточно. Минерва начала рассказывать. Всё: начиная с инцидента с заколкой для волос и душещипательного отрицания какой-либо причастности к Волдеморту, и кончая тем, что раскрыл ей Снейп. Или точнее, был столь неосторожен раскрыть. Эммелин вникала в суть с обычным спокойствием и пониманием, не прерывая рассказ ни словом. Как только Минерва закончила, к ним подошёл официант, чтобы убрать тарелки и принять заказ на десерт.
− То есть, грубо говоря, эту девочку шпыняют, все кому не лень, уже бог знает сколько времени, а остальные факультеты никогда толком со слизеринцами не общаются.
− Ты сказала, что они в дружеских отношениях с племянницей Амелии, − заметила Эммелин.
− Да, но они общаются очень редко. У слизеринцев и хаффлпафцев очень несовпадающие расписания, как ты помнишь.
− Верно, − согласилась Эммелин. − Если не ошибаюсь, именно по этой причине Помона так ни разу и не пошла на свидание с Томом Риддлом, − с ностальгией сказала она. − Интересно, что с ним теперь?
Минерва могла бы ей расписать ей во всех красках, что с ним теперь, но вместо этого, заметила:
− А мне интересно, что могло произойти с нашим официантом? Мусс ведь уже должен быть готов?
− По идее − да, − сказала Эммелин, осматривая ресторан в поисках официанта. Когда ни одного не обнаружилось, она пожала плечами и повернулась к Минерве.
− Тебе без сомнения нужно приглядывать за этим мальчиком − Малфоем. И не потому, что он какой-то там будущий Пожиратель Смерти, а потому что он явно имеет большое влияние на факультете, и не хотелось бы, чтобы он посчитал нужным... ну, ты понимаешь… − она неопределённо махнула рукой.
− Наказать её, − подсказала Минерва. − Да, полностью согласна.
− Знаешь, я готова поспорить, что, всё кончится тем, что они будут встречаться, − оптимистично заявила Эммелин.
Минерва одарила её испепеляющим взглядом.
− Я верю в более утонченный вкус Дафны, − сказала она.
Эммелин безнадёжно махнула рукой.
− Ну, не прямо сейчас, конечно. Это было бы смешно. Но потом. Когда он немножко опустится на землю. Когда − эх − некоторые вещи выйдут наружу, ему придётся раскрыть глаза и прийти в себя. Кроме того, из того, что ты мне о нём рассказала, ничто не указывает на действительно серьезные личные изъяны, кроме разве что избалованности.
− Ты попала пальцем в небо, − вынесла вердикт Минерва.
− Ну, признайся, что это было бы так романтично, − мечтательно сказала Эммелин. − Он вожделеет её все эти годы…
− Месяцы. Он вожделеет её месяцы. С того момента как у неё выросла грудь.
− А она относится к нему лишь как к отвратительному мерзавцу…
− Какое точное его описание, вот честное слово.
− И в один прекрасный день, когда они оба чуть-чуть повзрослеют и научатся справляться с совершенно не детскими проблемами, вот тогда они поймут, что у них общая судьба…
− О, какое несчастье.
− Это было бы так романтично и необычно.
− Это были бы Лили и Джеймс. И куда как более прозаично, − резко сказала Минерва. − Честно слово, Эммелин, ну как столь разумный человек, как ты, может быть таким наивным в этих вопросах? − заметила она, сделав глоток вина и с трудом удержавшись, чтобы не пнуть легонько подругу под столом.
Эммелин улыбнулась.
− Думаю, у меня есть полное право иногда вести себя глупо, − сказала она. − Это помогает мне чувствовать себя молодой.
− Скорей тебе помогает парочка литров косметики от твоей матери, − заметила Минерва.
Эммелин ахнула от возмущения, но как раз в этот момент им принесли мусс.
(так что как минимум ещё год буду переводить)В ресторане
Дисклеймер: мне ничего не принадлежит, коммерческих целей не преследую.
Начало
18:48
Ресторан «Адажио»
Вскоре стало ясно, что все опасения Минервы по поводу собственного вида были напрасны − она бы выделялась из толпы в любом случае. По разным причинам, но, в первую очередь, из-за своей спутницы.
Эммелин Вэйнс была наследницей старинных состояний как со стороны магглорождённого дедушки по отцу (его предки изобрели то ли печатный станок, то ли метод переплетения книг, то ещё что-то в том же роде), так и со стороны своей матери-ведьмы (чьи предки основали «Очаровательную волшебную косметику»). Поэтому качество хуже превосходного её не устраивало. Так что когда официантка попыталась посадить их в нижнем зале, хотя столик был заказан на втором этаже, Эммелин довольно бурно выразила своё возмущение. Кроме того, дамы с шикарными прическами и в нарядах от французских кутюрье по какой-то необъяснимой причине всегда привлекают внимание среднестатистических магглов.
Во-вторых, окружающих во многом привлекал и их разговор. Эммелин потребовала рассказать во всех подробностях, как прошёл день подруги, и та с удовольствием подчинилась. Повествование сопровождалось бурной жестикуляцией рассказчицы и диким гоготом Эммелин. Неудивительно, что к тому моменту, как со стола унесли закуски, причёска Минервы растрепалась, рукава блузки оказались высоко закатаны, чтобы было легче махать руками, а кольца, украшавшие пальцы, перекочевали в глубины карманов её плаща, висевшего на спинке стула. Эммелин сняла свой модный пиджак, оставшись в топе кремового цвета, а её модельные туфли были скинуты под стол с девизом: «Никаких орудий пыток в такую жару». Всё это с успехом привлекало к ним всеобщее внимание.
Ну и, наконец, персонал ресторана вёл себя чрезвычайно странно. Например, когда они заказали первые блюда (мясной суп и вареники соответственно) официантка с ужасом воскликнула: «Вы знаете, сколько там калорий?» Дамы, представьте себе, не преминули обменяться непонимающими взглядами, после чего осведомились: «А что такое калории?» После импровизированной лекции на тему «что такое калория и с чем её едят», обе заверили официантку, что нет, разумеется, они понятия не имеют сколько калорий в их закусках, но, в общем-то, их это особенно и не волнует. После этого заявления обе удостоились стоячих оваций от юных леди за соседним столиком и нескольких приглашений присоединиться к ним от симпатичных пожилых джентльменов, сидевших у барной стойки. Они с благодарностью приняли первое, и наотрез отказались от второго.
Когда они были в самом разгаре поедания второго блюда, Минерва всё ещё живописала свой день. К этому моменту она уже выпустила основной пар, но Эммелин слушала с неподдельным интересом. Она целых пять минут истерически хохотала над историей о «шедевре» Колина Криви, и даже не удержалась, чтобы не заказать себе копию. И Минерва продолжала рассказ, не забывая, впрочем, отдавать должное и ризотто.
− И тогда Орига просто простерла руки к небу и заявила, что забирает их себе. Всех. Так что теперь они её домашние животные, − она безнадежно махнула рукой. − Честное слово, иногда эта девочка меня так удивляет!
Просмеявшись, Эммелин пригубила бокал с вином. − Ох, боже мой, − она снова захихикала, − боже, боже… Я же уже говорила тебе недавно, что у тебя куда более интересная жизнь, чем у меня?
− Конечно, говорила, − пробормотала Минерва и сделала глоток вина, в точности повторив жест подруги. Оно оказалось вполне приличным, но чересчур сладковатым на её вкус. − К сожалению, не могу с тобой согласиться, Эммелин. Все эти твои статьи, светские вечеринки, все эти политики…
− Что, в конечном итоге, сводится к каждодневному общению с людьми, которые не умокают ни на секунду, говоря при этом абсолютно ни о чём, − сказала Эммелин, безнадёжно покачав головой. − Иногда я всерьез задумываюсь, а не лучше ли было бы устроиться прислугой в какой-нибудь бар типа «Кабаньей головы»? Это было бы куда как интересней, а денег мне и так хватает, верно?
− И я уверена, Аберфорд был бы рад компании, − притворно поддержала её Минерва, приканчивая своё блюдо. Эммелин, казалось, на мгновение задумалась над этой перспективой, после чего покачала головой и снова принялась за еду.
Эммелин частенько жаловалась на свою работу, но Минерва знала, что та не променяет её ни на что другое на свете. И даже не из-за чрезмерной привязанности к своим журналам, а просто потому, что была такой педанткой, что не смогла бы доверить их кому-то другому. Минерва помнила письмо, полученное несколько лет назад, в котором Эммелин на трёх страницах разорялась по поводу того, что кто-то из мелких служащих напечатал еженедельный выпуск «Что Модно Ведьме» с обложкой «кардинал», вместо обложки «кармин». Минерва не удержалась, чтобы не поинтересоваться в ответном письме, что, во имя Мерлина, значат «кардинал» и «кармин» − и всё это ради того, чтобы узнать, что это всего лишь разные оттенки красного. Причем очень похожие оттенки красного. Настолько похожие, что, разглядывая образцы, Минерва не смогла найти различия.
− А дальше? Что было после уборки в Большом Зале? − между парой кусочков тефтель поинтересовалась Эммелин с любопытством.
− Да ничего особенного. Небольшая перебранка с Долорес. И эээ… инцидент с участием одной бесстыжей кошки, грязного скользкого склона и некоего аврора − на самом деле сущие пустяки, − невинно сообщила она. − А ты знала, что они здесь подают сливочный мусс с бисквитом и фруктами ?
Но Эммелин продолжала сверлить её взглядом.
− Минерва МакГонагалл, признавайся, что ты натворила? И кто тебя на это сподвиг?
− Никто, − неубедительно попыталась отшутиться Минерва. − А на вид этот мусс очень даже ничего. Смотри, они несут его сюда.
− Я тебя всю насквозь вижу, знаешь об этом? − с ноткой ностальгии в голосе спросила Эммелин, улыбаясь одними уголками губ. − Ты совершенно не научилась врать хоть чуточку лучше с тех пор, как нам было по семнадцать и нас тогда приволокли к профессору Диппету насчёт «дополнительных занятий».
Минерва захихикала, вспомнив об этом. Диппета, хоть он был далеко и не дурак, вряд ли можно было назвать директором от Бога. После четырёх лет упражнений, Минерву и Эммелин вызвали в его кабинет, для объяснений, почему они до сих пор не вернули учебник по продвинутой трансфигурации, который они взяли в библиотеке во втором классе. А также для прояснения, чем это они занимались в заброшенных классах, что после этого частенько заявлялись в больничное крыло в шерсти и перьях. Если память не подводит, Минерва тогда заявила, что они готовят шутку для вечеринки. И директор даже не подверг это сомнению, пока Минерва тихонько не отпустила на ухо подруге комментарий: «О Боже, да он ведь, и правда, в это поверил»
Та всегда припоминала ей эту маленькую промашку.
− А Филч всё ещё работает? − с любопытством спросила Эммелин, вырывая Минерву из плена воспоминаний.
Она застонала.
− О, да. Можешь не сомневаться. И он, и его дурацкая кошка, − резко сказала она. Эммелин засмеялась.
− О, похоже, особо дружеских и близких отношений у вас с ним так и не сложилось? − лукаво спросила она.
− Самые дружеские и близкие отношения у меня сложились с Дабльдором, − прямо ответила Минерва. − Следующей по очереди идёт Помона. Потом Поппи. И потом, представь себе, Снейп, − усмехнулась она. − А я для него, наверное, по степени доверия, стою на третьем месте после Синистры и Дамбльдора. Только он, конечно, скорее сдохнет, чем признается в этом.
Эммелин удивилась:
− То есть, вы много общаетесь?
Минерва кивнула:
− По поводу работы. Видишь ли, с Альбусом он общается, точнее, общался на тему… ну… своих других обязанностей, − Эммелин понимающе кивнула. − А с Оригой он говорит практически обо всём остальном, ну а со мной он разговаривает об учениках, которых терпеть не может. Вот, к примеру, только вчера мне пришлось битый час выслушивать его недовольные разглагольствования о Гарри Поттере.
Эммелин засмеялась.
− Странный он всё-таки человек, этот Северус Снейп. Я кстати помню его помладше. Он всегда был странным, − уточнила она.
Теперь уже была Минервина очередь смеяться. Разговор немного поутих, так как его участницы углубились в еду. Минерва, тем временем, про себя размышляла над странностями Северуса Снейпа. Постепенно от него её мысли перешли к странностям Теодора Нотта, который по своей сути был миниатюрным Снейпом, и, в конце концов, это привело её к размышлениям о Дафне Гринграсс.
Эммелин же в это время с лёгким интересом наблюдала за не очень успешным флиртом официантки с клиентом, пока выражение Минервиного лица не привлекло её внимание.
− О чём задумалась? − поинтересовалась она.
Минерва быстро моргнула и взглянула на подругу:
− А?
Эммелин пожала плечами.
− Ну, создавалось впечатление, что ты унеслась куда-то в заоблачные миры, не доступные нам, простым смертным, − улыбнулась она. − Тебя что-то беспокоит? Я имею в виду, помимо того бардака, царящего у тебя на работе и повышенного давления, которое, не сомневаюсь, у тебя бывает.
Минерва улыбнулась:
− Я и правда немножко отвлеклась, − признала она.
− Да, − сказала Эммелин. − Есть немножко. Но даже если бы ты не отвлеклась, я бы так тебя замучила своими нудными разговорами, что ты бы всё равно заскучала. Так что, ничего страшного.
− И поделом было бы мне.
− И вот именно так я сейчас и буду докучать тебе, если ты немедленно не расскажешь, о чем так задумалась, − добавила та. − И не жди снисхождения.
Минерва покачала головой:
− Да, на самом деле, ни о чём особенном.
Эммелин выразительно на неё посмотрела.
− Просто… Ну, есть у меня в одном из классов, такая девочка... Она – как бы это сказать − ну, в общем, я не совсем понимаю, что с ней происходит... Но это не так уж и важно.
Решимость на лице Эммелин не оставляла сомнений, что сейчас Минерву будут препарировать. Однако упрямство родилось раньше неё, и никто не смог бы лучше Минервы притвориться, что её это совершенно не волнует.
− Этот мусс аппетитно выглядит, правда? − заметила она. − Думаю, попробую его на десерт.
− Немедленно всё выкладывай, − приказала Эммелин.
− Что именно? − с любопытством осведомилась Минерва, склонив голову.
− Минерва, ты же не забыла, как боишься щекотки, а? − негромко пригрозила та.
Это оказалось достаточно. Минерва начала рассказывать. Всё: начиная с инцидента с заколкой для волос и душещипательного отрицания какой-либо причастности к Волдеморту, и кончая тем, что раскрыл ей Снейп. Или точнее, был столь неосторожен раскрыть. Эммелин вникала в суть с обычным спокойствием и пониманием, не прерывая рассказ ни словом. Как только Минерва закончила, к ним подошёл официант, чтобы убрать тарелки и принять заказ на десерт.
− То есть, грубо говоря, эту девочку шпыняют, все кому не лень, уже бог знает сколько времени, а остальные факультеты никогда толком со слизеринцами не общаются.
− Ты сказала, что они в дружеских отношениях с племянницей Амелии, − заметила Эммелин.
− Да, но они общаются очень редко. У слизеринцев и хаффлпафцев очень несовпадающие расписания, как ты помнишь.
− Верно, − согласилась Эммелин. − Если не ошибаюсь, именно по этой причине Помона так ни разу и не пошла на свидание с Томом Риддлом, − с ностальгией сказала она. − Интересно, что с ним теперь?
Минерва могла бы ей расписать ей во всех красках, что с ним теперь, но вместо этого, заметила:
− А мне интересно, что могло произойти с нашим официантом? Мусс ведь уже должен быть готов?
− По идее − да, − сказала Эммелин, осматривая ресторан в поисках официанта. Когда ни одного не обнаружилось, она пожала плечами и повернулась к Минерве.
− Тебе без сомнения нужно приглядывать за этим мальчиком − Малфоем. И не потому, что он какой-то там будущий Пожиратель Смерти, а потому что он явно имеет большое влияние на факультете, и не хотелось бы, чтобы он посчитал нужным... ну, ты понимаешь… − она неопределённо махнула рукой.
− Наказать её, − подсказала Минерва. − Да, полностью согласна.
− Знаешь, я готова поспорить, что, всё кончится тем, что они будут встречаться, − оптимистично заявила Эммелин.
Минерва одарила её испепеляющим взглядом.
− Я верю в более утонченный вкус Дафны, − сказала она.
Эммелин безнадёжно махнула рукой.
− Ну, не прямо сейчас, конечно. Это было бы смешно. Но потом. Когда он немножко опустится на землю. Когда − эх − некоторые вещи выйдут наружу, ему придётся раскрыть глаза и прийти в себя. Кроме того, из того, что ты мне о нём рассказала, ничто не указывает на действительно серьезные личные изъяны, кроме разве что избалованности.
− Ты попала пальцем в небо, − вынесла вердикт Минерва.
− Ну, признайся, что это было бы так романтично, − мечтательно сказала Эммелин. − Он вожделеет её все эти годы…
− Месяцы. Он вожделеет её месяцы. С того момента как у неё выросла грудь.
− А она относится к нему лишь как к отвратительному мерзавцу…
− Какое точное его описание, вот честное слово.
− И в один прекрасный день, когда они оба чуть-чуть повзрослеют и научатся справляться с совершенно не детскими проблемами, вот тогда они поймут, что у них общая судьба…
− О, какое несчастье.
− Это было бы так романтично и необычно.
− Это были бы Лили и Джеймс. И куда как более прозаично, − резко сказала Минерва. − Честно слово, Эммелин, ну как столь разумный человек, как ты, может быть таким наивным в этих вопросах? − заметила она, сделав глоток вина и с трудом удержавшись, чтобы не пнуть легонько подругу под столом.
Эммелин улыбнулась.
− Думаю, у меня есть полное право иногда вести себя глупо, − сказала она. − Это помогает мне чувствовать себя молодой.
− Скорей тебе помогает парочка литров косметики от твоей матери, − заметила Минерва.
Эммелин ахнула от возмущения, но как раз в этот момент им принесли мусс.